Фаина

Взрослые игры...

— С этим надо что-то делать, — сказала жена.
— С кем, с чем? — говорю.
— С жизнью.
Я снял очки.
— И что делать?
— Разнообразить.
— А разве…
— Нет!
— А мне казалось…
— Крестись!
— Хорошо. И как будем разнообразить?
— Играть.
— Во что? — почёсываюсь. — «Крестики-нолики», «морской бой»?
— Что ты ёрничаешь? Какой морской бой?
— Ну, не знаю… ты — флагман, я — торпедоносец.
— Какой «носец»? Что ты там «носец»?
— Тогда можно в «города»: Алушта, Алупка…
— Оставь. Где там той Алупки?
— Тогда во что?
— В фантазий. Вот у тебя есть фантазии?
— Есть, но ты же не раздвоишься.
— А тебе меня мало?!
— Хорошо, — озвучь свои.
— Ну, скажем: ради тебя, я готова на всё.
— Тогда давай спать.
— Могу быть медсестрой!
— Ты и так медсестра.
— Тогда учительницей.
— А я кто? Школьник?! Посмотри на меня. У меня волосы в ушах.
— Хорошо, предлагай.
— Предлагаю Гагариным — он сказал: «Поехали!», и они пошли спать.
— А Гагарин — это неплохо, — задумалась она. — Ты — Гагарин. Я — Терешкова…
— Какая из тебя Терешкова? Максимум — Белка.
— Ты назвал меня собакой?!
— Да, нет же, господи. Ну, что набычилась? О, хочешь, я буду тореадором?
— А я кем — быком?!
— Почему? — коровой!.. Ну ладно, ладно — Красной Шапочкой хочешь?
— А ты волком?
— Бабушкой.
— В смысле: «бабушка, бабушка, почему у тебя такие большие…», и потом меня съешь?
— Вообще, я предпочёл бы пирожки…
— Это можно устроить, — задумалась она, — шапочка у меня есть, сапожки есть… А что, если платьице будет синим?
— Нет, красное — символ революции… И вообще, какая из тебя внучка? У самой скоро…
— А если полицейский и проститутка?
— Ну, посмотри на меня. Какая из меня проститутка?
— Или — ты пожарник, а я вся горю?
— Так затушись! Возьми багор, топор…
— А может как в «Титанике»? Ты — Ди Каприою, а я — на палубе…
— Я — Ди Каприо?! Разве что айсберг!.. Слушай, у меня идея. Изобрази Мёртвую Царевну!
— А ты королевича Елисея?
— Ага, — зеваю. — «Ветер, ветер! Ты могуч…»
— И разбудишь меня поцелуем?
— Не. Ударюсь о гроб.
— И с чего начнём?
— Ляг, и умри.
— А ты?
— А я поскакал…
— Куда?
— Тихо. Мёртвые не разговаривают.
© Эдуард Резник